Дом-история
Сейчас кажется, что творческий тандем Сергея Пронина и Андрея Сиваева в Тюмени не мог не образоваться. Андрей – тюменский ювелир. Сергей – выходец из Средней России, потомственный художник, выучившийся на мастера по металлу. Оба закончили знаменитое Абрамцевское художественное промышленное училище имени Васнецова с более чем вековой историей, застав там учителей старой школы. Путь Сергея сюда пролег через… Францию, куда они с женой уехали на целый год в начале девяностых, решив попытать счастья. Тогда казалось, что превращение СССР в Россию никогда не кончится, и из-под обломков разрушающихся устоев уже не выбраться. Новая страна сложно принимала художников-прикладников. А когда приняла, оказалось, что им не очень-то хочется пускать корни на чужбине. И вторым домом для них стала Сибирь.
В 1993 году кузнецы выкупили в тюменской промзоне компрессионный цех бывшего завода, который стали с энтузиазмом обустраивать. В большом двухуровневом помещении они провели свет и тепло, заложили наполовину огромные окна, борясь с теплопотерями, поставили горн, обустроили новые помещения: кабинет, кухня с непременным самоваром, кладовая, мастерская, – и еще место осталось. Как известно, оно пусто не бывает, и непременно заполняется тем, что человек любит. Наши герои питают слабость к старинным вещам ручной работы. Музей начал складываться постепенно, из находок, привезенных из деревень или утраченных городских домов, из подарков посетителей, а также из вещей, сделанных мастерами в свободное от заказов время, для души.
Дом-работа
Кстати, о заказах. Еще в начале их карьеры ковка была довольно непопулярным делом, забытым ремеслом, мода на которое еще не воскресла из «буржуазного» прошлого. Сергею, к примеру, приходилось каждый день ходить по конторам и предприятиям с альбомом эскизов и фотографий, предлагать свои услуги потенциальным заказчикам. Один из удачных дебютов – Дом офицеров в центральной части города, кованые балконы которого – точная реплика с гостиницы «Метрополь» в Москве, делали по старым чертежам.
Со временем заказов стало много, пришли очень солидные заказчики, к примеру, Петр Валентинович Журавков, настоящий ценитель кованых изделий. Много через кузню прошло помощников-подмастерьев, не меньше 60 человек, многие из которых стали мастерами. Копилось портфолио изделий, Сергей с Андреем физически ощущали, как насыщают город и пригород красотой, а она – вещь заразительная. Недаром сегодня появилось довольно много мастерских по ковке, есть устойчивый спрос. В цехе много куют кованых ворот и оград, предметов мебели, не так давно делали целую ажурно-сказочную карету.
Нужно различать работу кованую, каждый элемент которой вышел из огня, и сделанную при помощи сварки. Более объемные, гармоничные вещи, настоящие произведения искусства – результат не штамповки или автокопирования. Вот такими изделиями любят заниматься здешние мастера. Работают, задумываясь о пластической гармонии металла, об идеальных пропорциях, дотошно исследуя каждый металлический листик или завиток на соответствие золотому сечению. Отличия поймет внимательный человек, ценящий в вещах подлинность и индивидуальность, видящий разницу между ширпотребом и произведениями искусства.
Часто идеи для кузнечного изделия берутся в прошлом. Показывая нам образцы дамасской стали, в которой не меньше 1700 слоев, Сергей говорит важную для себя мысль: «Настоящий мастер чувствует вещи на молекулярном уровне, ведь он ежедневно занимается тем, что ломает кристаллическую решетку природного металла и создает новый материал, прочный, гибкий, звенящий. Так он начинает чувствовать мир, в разрезе своего умения. Может, вам это сложно понять, но настоящий кузнец –
он еще и как бы интуитивный врач. Недаром в старину кузнецам доверяли роды принимать».
Дом-музей
В кузнечном музее можно по ходу дела изучать мощнейший пласт старинной культуры. Здесь экскурсанту могут напомнить, что каслинское литье – явление еще петровских времен. Показать старинные клейма на замках, чайниках, фонарях, щипцах, изразцах и других предметах, извлеченных из забвения, любовно отрес
таврированных, удивляющих мощью и основательностью. Глаза ловят из россыпи предметов, стоящих и лежащих, на стене висящих, подборку гвоздей, ножниц – прозаические предметы, но какие интересные! Владелец музея любит устраивать квесты, загадывая загадки про назначение вещей или привычные, казалось, приспособления. «Зачем самовару труба под 90 градусов?» – хитро вопрошает хозяин. Когда посетитель сдается, милостиво говорит ответ: «Чтобы дым от растопленного самовара во вьюшку печную выводить, в систему печного дымоотвода». Вещи говорят с нами, надо лишь слышать.
Дом-мечта
Сергей верно служит воплощению своей мечты – создать профессиональный музей старинных изделий, служащий пропаганде кузнечного мастерства. Такая коллекция является источником вдохновения, подсказкой об утраченных технологиях, а также чем-то вроде вызова современному мастеру повторить свершения предков. А для горожан XXI века «общение» с предметами старины – тренировка догадливости и эрудиции, что для чего служило, и отгадка каждый раз дает эффект погружения в подробности уклада, работает не хуже машины времени. Ну и потом, эти вещи – олицетворение пользы, прочности и эстетического вкуса кузнеца-демиурга, творящего с помощью огня, металла, водяного пара, пресса и собственного представления о прекрасном.
Особенно Сергей печется о «художественно-трудовом» воспитании молодого поколения. Он готов подготовить красивую книгу о кузнечном деле, водить экскурсии по своему стихийному музею, делиться тонкостями технологии. «Созидательный труд –
он заразителен: ты делаешь своими руками функциональные и красивые изделия, и это тебя кормит. По-моему, в этой схеме все гармонично». Вселенная его начинает слышать. По крайней мере, старший сын мечтает пойти по стопам отца, а значит, творческая династия имеет все шансы продолжиться.
Что касается загородного дома, то когда-то в будущем он появится. Его детство прошло в своем доме, ничего в будущем не мешает ему продолжить эту традицию. Но на сегодня, когда подрастают дети школьного возраста, его семья не готова совершать ежедневные утомительные маршруты «дом-город-дом». Пока же домом является работа, которую Пронин и Сиваев делят на двоих.
