Продолжатели творческой династии, обладатели звучной фамилии, известной практически любому тюменцу. Потомки знаменитого актера Тюменского театра драмы Георгия Ивановича Дьяконова-Дьяченкова, единственного в Тюменской области народного артиста РСФСР.
Наше знакомство с Сергеем и его семьей состоялось в дачном доме Дьяконовых-Дьяченковых, в котором они часто живут и зимой. Это место дарит им все, что они любят: прогулки по лесу, радости садоводства, уютные хлопоты по дому и вдохновение на творчество под трели соловьев.
Сергей
Коренной тюменец, сын Георгия Ивановича Дьяконова-Дьяченкова. Композитор, певец, музыкант (саксофон, флейта), создатель неофициального тюменского гимна «По берегам Туры» (2003 год). Ведущий программ, юбилеев. Работал в составе известных ансамблей, вошедших в музыкальную историю страны. Сегодня Сергей выступает с сольной концертной программой, в состав которой входят известные инструментальные вещи, джазовые темы и ретро-шлягеры 60–80-х гг., XX в, романсы, а также популярные англоязычные и неаполитанские песни.
Татьяна
Художник, дизайнер, декоратор: шьет куклы и костюмы, создает интерьерные изделия, аксессуары, подарки, реставрирует и расписывает мебель.
Заканчивала художественную школу им. Митинского, институт культуры, сотрудничала с Тюменским театром кукол. Создает сценические костюмы тюменским артистам.
Мечтает создать музей сибирской старины, чтобы люди, особенно молодое поколение, не забывали быт предков, чтобы не терялась связь прошлого и настоящего.
Алеша
Учится в школе «Лира», осваивает несколько музыкальных инструментов. На эстраде с малых лет, есть даже собственный репер-
туар – песни, написанные и аранжированные отцом. Помогает Сергею как звукорежиссер, наравне с профессионалами: научился этому на практике, наблюдая изнутри концерты отца. Имеет склонность к технике, в особенности к электрике, самостоятельно сконструировал на мансардном этаже целую систему цветного концертно-театрального освещения.
Где пишутся песни
В гостях у Дьяконовых-Дьяченковых
Этот дом находится на уютной, утопающей в зелени улице сложившегося садового поселка. Его хозяину пришлось исполнять для нас роль проводника – мы с радостным восклицанием повстречались на перекрестке узеньких дачных дорог и осторожно «пришвартовались» в березовом зеленом тупике. Сергей Дьяконов-Дьяченков, легкий и элегантный, встречающий гостей открытой, хорошо узнаваемой улыбкой, пригласил гостей на крыльцо. Брусовой, с зеленой сайдинговой отделкой дом, как и многие дачные жилища, внешне чрезвычайно скромен – самое интересное прячется за домом и внутри него.
Сергей Дьяконов-Дьяченков
О своей фамильной истории:
– Мой дед Иван Дьяконов, родом из Оренбургской области, был артистом оперетты. Отец, Георгий, продолжил творческую династию, со сценой был знаком с детства. Карьеру актера начал в своем родном городе Бугуруслане, одном из старейших городов Южного Урала, «колыбели Оренбургской нефти». Пройдя Великую отечественную войну, вернулся служить в театр.
Мама работала там же, на должности костюмера. Двойная фамилия родилась у отца на гастролях по Украине, там он работал под псевдонимом «Дьяченко». Позже узаконил звучное наименование. Как народный артист он состоялся в Тюменском театре драмы. Его талант отмечали на столичных гастролях Михаил Ульянов и Юрий Яковлев. Звали в Москву – не поехал: «Там народных много, а здесь я один». Еще говорил, что без жены с ее самоотверженным служением семье он не смог бы достичь таких высот. Только спустя 30 лет в нашем регионе появился второй народный артист – Владимир Орел.
В Тюмени мы с семьей, со старшим братом Сашей жили в пяти-этажке по ул. Ленина, 63 и в театр ходили целой компанией. Смотрели весь репертуар, радовались сказкам, которые отец ставил великолепно. Переживали за отца всерьез, видя его в трагических ролях и не отделяя от персонажей. Однажды даже маленького Сашу пришлось вывести из театра за то, что звонко кричал на весь зал: «Не тронь папу!»
Отец был душой компании. Анекдоты умел рассказать с «форшлагами», многозначительными паузами. Мой сын Лешка своим характером и обаянием пошел в него. С ним было легко и жить, и радоваться успехам, и преодолевать испытания. Его любили все, независимо от возраста и профессии – от сапожника до секретаря обкома партии. При этом нам хорошо запомнилось, какая у него нервная и тяжелая работа. Память хранит и эпизоды нашего совместного отдыха на театральной даче на Верхнем бору: рыбачили, ходили за грибами.
Сейчас из нашей большой семьи остался я один.
О периоде профессионального становления:
– Впервые себя в публичном пространстве я почувствовал после визита с папой в «Дом радио», где мне дали сказать какую-то фразу во время записи передачи. Я ходил гордый, что попал в эфир. Мы с братом оба пошли по музыкальной стезе, заканчивали тюменскую музшколу №1, потом училище искусств. В составе ВИА «Орфей», «Курьер» выступали в городском саду на танцах. Музыку для популярных мелодий снимали сами, нот было не достать.
Фамилия не столько помогала пробиться в люди, сколько задавала высокую планку. После армии я долгое время жил в Ленинграде, концертную, в том числе «ресторанную», гастрольную, композиторскую и вокальную практику прошел с питерскими коллективами. Работал в составе джаз-оркестра «Диапазон», в театре «Бенефис» Михаила Боярского, объездил весь Союз, закончив гастроли символично, в Петропавловске-Камчатском.
Потом грянули 1990-е, страна развалилась, подмяв под себя все устои, договоренности и коллективы. Мы с коллегами, Михаилом Куприяновым и Николаем Вергезовым, не унывали: создали ансамбль универсальных музыкантов. Это трио наш финский продюсер назвал «Фантастик», отобрав нас из множества коллективов. У нас была действительно фантастическая программа: классические и джазовые произведения, русские романсы, музыка американская, неаполитанская, мюзиклы, ретро-песни… Во время пробных гастролей в Европу мы играли на огромном пароме, перевозящем пассажиров в Стокгольм. Помню ощущения от концерта в шторм: огромная махина парома вместе со сценой зависает над бездной и ухает вниз, а мы играем легкую музыку.
Контракт продлили, за полгода мы объездили Прибалтику, Англию, Францию, были очень популярны. Не последнюю роль здесь сыграли политические события на родине, эйфория постсоветской демократии охватывала и нас, и нашу публику. Позднее, после возвращения в Санкт-Петербург коллектив наш распался, каждый пошел в своем направлении, но мы крепко дружим до сих пор.
В Тюмень я наведывался краткими периодами, но, надо сказать, именно в Сибири я написал большинство песен, в том числе посвященных Питеру. В 2003 году был написан тот самый «гимн» Тюмени, в 2004 году в филармонии у меня был сольный концерт, а окончательно переехал я сюда в 2007 году.
На моем счету – альбом авторских песен «По берегам Туры», содержащий более дюжины композиций. Записал инструментальный сборник «По волнам моей памяти», альбом ретро-мелодий «Это было недавно».
В следующем месяце, 25 сентября я приглашаю всех на свой сольный концерт в ДНК «Строитель».
Город стоило изобрести хотя бы ради того, чтобы, покинув его, ты ощущал острую радость от воссоединения с природой. Мы с первых минут попадаем в медитативный ритм местного времяпровождения. Общение с лесом, воздухом, солнечной тишиной уже наложили свой отпечаток на обитателей дачного дома. От Сергея и его сына Алеши, встретивших нас у порога, веет состоянием «расправленных крыльев за спиной». «Я здесь просто пищу от удовольствия», – ведя нас в дом, признается хозяин, отмечая, что здесь со вкусом живется и легко приходят новые песни.
«Здесь я написал «Вальс на набережной», посвященный выпускникам школы; песню «Свеча», к 400-летию дома Романовых, – вспоминает Сергей. – Здесь же пришло вдохновение на песню «Во дворе», о дворе моего детства на ул. Ленина. В этой пяти-этажке бок о бок жили замечательные люди, известные тюменские семьи Бирманы, Богомяковы, Салмановы… Я вырос на своеобразном тюменском Арбате».
Теперь место силы у семьи Дьяконовых-Дьяченковых – за городом. «Я уже все перепробовал, – живописует Сергей, – печку клал, дрова рубил, огород сажал. Все же нам, горожанам, остро не хватает земли, и чем дальше, тем больше».
Оказывается, смелая семья Дьяконовых-Дьяченковых уже прожила здесь целых две экспериментальные зимы. Даже при регулярном отсутствии газа, с перебоями света, с одним печным отоплением они были счастливы жить именно здесь, вне городского шума и прессинга. Хотя квартира в городе имеется. Опять же, отсюда гораздо удобнее оказалось возить ребенка в школу. В итоге, семья привязалась к своей земле, находящейся в тылу дачного поселка, в окружении леса, а дом стал по-настоящему обжитым.
«Повернувшись к лесу задом, а к нам передом», дом начинает повествование о своих семейных мифах и легендах. Следуя за хозяином по узенькому коридору, мы нос к носу встречаемся с коллекцией самоваров, а также счет, симметрично развешанных на стене. Эта деталь интригует: деревянные счеты, бывшие когда-то важным атрибутом серьезных бухгалтерских контор, теперь помещены в качестве арт-объекта на «доску почета» (подсчета). Домочадцы явно обладают развитым художественным воображением, и мы уже интуитивно готовы к встрече с их артистичной обстановкой.
Второй этаж не обманывает наших ожиданий: он открывается для гостей залом во всю площадь дома, номинально разделенным на зоны с помощью только деревянных колонн. Вместо традиционных разгороженных комнат –
простор, воздух, свобода. Из окна – вид на разросшуюся яблоню. Обстановка гостиной, отделанной деревом, лаконична: витринный шкаф «под дуб» отечественной фабрики, элегантный кожаный диван, журнальный стол из «Икеи», украшенный белоснежной мережковой салфеткой. На полу – домотканые уютные коврики. Органичный симбиоз современных и ностальгических решений.
В кантри-стиле здесь упражняются, «сплясав от печки», выложенной терракотового цвета кирпичом. Ярким – эстетским! – акцентом интерьера служит расположенный рядом с печью разноцветный сундук, а также центральная композиция зала с деревенскими дровяными санями, нагруженными сухими ветками топинамбура.
«Сани мы забрали из бабушкиного сарая, из далекой деревни Кирсаново под Исетском, – охотно комментирует хозяин. – Сундук тоже из деревни привезли, там раньше хранилось приданое. Такие вещи – они греют душу».
Музейность обстановки поддерживается и настенной инсталляцией деревенских бытовых инструментов, и мини-выставкой советской техники, где все до сих пор цело и может работать в полную силу. Например, на пишущей машинке фирмы «Феликс» («Точно такой же, как в старом фильме про 12 стульев», –
подчеркивает Сергей) до сих пор можно набирать тексты, а на радиоволнах ламповой напольной радиолы – поймать «Голос Америки». Кстати, мечта семьи – найти работающий патефон.
Сдержанная меблировка зала дополнена хэндмейд-аксессуарами, со вкусом подобранными букетами сухоцветов. Автор композиций на спилах дерева с декупажем, подсвечников из коряги, милых мягких игрушек – жена Татьяна. Так объясняет нам Сергей, добавляя, что она в доме – главная по интерьеру. Впрочем, из рассказа о доме, к которому позже присоединилась и сама хозяйка, у нас складывается впечатление, что думают и поступают супруги в унисон и одинаково чувствуют пространство.
Прелюдией к обустройству дома была давняя покупка целинного участка в десять соток, который вдохновил Сергея соседством с березовым массивом. Строительная эпопея развернулась на готовом ленточном фундаменте, который оказался бракованным – начал разрушаться после того, как поставили сруб. Пришлось домкратом поднимать постройку, убирать гнилые части. «Строили сами, советуясь с прорабом. Меняли рабочих, исправляли брак, недосчитывались материалов – через все эти прелести стройки мы прошли, – резюмирует Сергей.
Дом рос постепенно, импровизированно: продлили фун-
дамент, увеличили в два раза площадь (строительный материал – профилированный брус), по совету бригадира утеплили мансардный этаж –
теперь там вотчина сына Алеши, его музыкально-репетиционная и игровая студия. Пристроили просторный гараж, а в гараже – погреб, который оказался незаменимым местом хранения. Обживали не торопясь, вдумчиво, с любовью. Основные этапы благоустройства позади, осталось сделать лестницу на третий этаж. Поднимаемся по временной лесенке к Алексею, оказываемся в этаком танцзале под куполом крыши, где к месту смотрятся цветные софиты, сконструированные Дьяконовым-Дьяченковым-младшим. Общительный Леша, большой любитель техники и электроники, охотно рассказывает о своих изобретениях и фотографируется в солнечных бликах диско-шара, бегающих по стенам мансарды. Цветные зайчики очень гармонируют с задорной улыбкой мальчишки. Отец хвалит таланты сына, взъерошивая его соломенные волосы. Он с малых лет берет Алексея на свои мероприятия, доверяет ему составлять программу, курировать звукорежиссуру концертов. Так было недавно в Крыму, куда они ездили сообща – Алексей сработал на уровне взрослых специалистов, чем немало удивил устроителей. Эх, хорошее у сына воспитание, основанное на примере отца, тем более, он сам учится быть исполнителем, осваивает фортепиано и гитару.
Спустившись в гостиную, наконец, мы знакомимся с хозяйкой дома. Очаровательная грациозная Татьяна, на которую так похож Леша, проводит для нас импровизированную экскурсию по дому и саду. Вещи начинают рассказывать свои личные истории.
Примеров – масса, всех и не перескажешь. В непонятной деревянной палке узнается маслобойка, в коромыслах – история регионов, в строгом кожаном несессере-сундуке с навесным замком – дорожная биография прадеда, прошедшего с ним Первую мировую, в ступке «прячется» рассказ о бабушке, в зеленой оплетенной бутыли с непонятным клеймом содержится отсылка к купеческим торговым лавкам. «Подсев» на такие андерсоновские сюжеты, они с сыном нередко исследуют места сноса деревянных домов – разрушения сегодня происходят с устрашающей регулярностью. «Я бы очень хотела открыть в старинном резном доме музей сибирской деревенской жизни, уютный, интерактивный, обучающий. Все это так ценно и возвращает нам самих себя, свою родовую историю», – рассуждает Татьяна.
Она – художник, дизайнер, модельер, призванная одухотворять человеческий быт. Начала образование в тюменской худшколе Митинского, у известных художников Реутовых. В свое время талантливую девочку заметил и подтолкнул выбрать стезю ее сосед, художник Белов. А моду Татьяна изучала во Франкфуртской школе дизайна. «Я свой дом бы хотела видеть расписным, как из сказки Алескандра Роу», – проговаривает мечту Татьяна, и первым ее кандидатом на преобразование намечена печь. Пока же мы любуемся ее пастелями, замечательными чердачными куклами – зайцами, улитками, по-настоящему красивыми букетами сухоцветов. В доме осталось всего по минимуму, остальные интерьерные украшения на выставках, например, в арт-галерее «Новый свет».
Тем временем мужская часть здешнего населения настоятельно зовет нас в сад.
Тут много молодых, на перспективу, посадок: большая яблоня, вишни, черешни, абрикос. Веселые подсолнухи. Исподволь выясняется, что фанатом-садоводом в семье как раз является Сергей. Плантации, особенно свеклы и клубники, впечатляют масштабом и рациональным подходом. Оказывается, овощами еще увлекается и серьезная овчарка Джек – для нее в холодное время года супы и рагу готовит хозяин.
Функционален в жару и круглый бассейн. Изрядную территорию занимает жизнерадостно зеленеющий газон. Причем сеял его Алексей, помогающий родителям во всем. Пока снимаем пасторальные садовые сюжеты, неожиданно обнаруживаем в ягодных грядках… дрозда. Во время воровства сладкого урожая он запутался в сетчатой «ловушке», покрывающей грядки и кусты жимолости – и до выяснения обстоятельств был препровожден в клетку. «Вечером выпустим», – авторитетно сообщил Леша.
Съемочная группа не уходит без подарков: помимо щавеля Татьяна нарвала нам полезной травки мокрицы, которую хозяйка со знаниями травницы советует нам и в пироги, и в салат, и для оздоравливающих масок. Щедро делится еще и прекрасным ферментированным иван-чаем, откровением этого дня, вкусным и ароматным.
Мы заканчиваем день в светотени лесной поляны, тут Дьяконовы-Дьяченковы дают размяться и побегать своему псу. Инициатор фотопрогулки – Татьяна, спасибо ей за сотворчество. В кадре –
вневременные сюжеты в контексте природы, красивые люди на красивом фоне, в их позах и общении – улыбчивая радость, гармония и взаимопонимание. И наблюдать
это – сплошное удовольствие. Судите сами.
